Каспийские берега – уникальное место для экологического туризма, которое подарит путешественникам эксклюзивные «пейзажные» впечатления и незабываемые встречи с удивительными представителями флоры и фауны. Рельеф южного побережья туркменского сектора Каспия - от Хазара до Эсенгулы - представлен низменными участками морской «новокаспийской» равнины со сформировавшимся на ней эоловым рельефом песков - береговым валом, образованным двумя грядами дюн, вытянувшимися с севера на юг.


Ближе к Хазару, где берег изрезан заливами и бухтами, он повторяет его конфигурацию, а от Гограндага до Чыкышлера - идет практически по прямой. Ширина берегового вала может расширяться от 300 до 1500 м, а самые большие дюны достигают шестиметровой высоты. Привлекают внимание их формы - конические, пирамидальные, «двугорбые», многовершинные, с крутыми и пологими склонами... Это - настоящая выставка «произведений» богини растительного царства Флоры и бога ветров Эола. Ведь образование дюн обусловлено не только действием ветров, но и ростом пескоукрепляющих растений, важнейшим из которых является актикен (селитрянка Комарова), вокруг которого формируются эоловые бугорки. К нему примешиваются кустики астрагалов и кандымов, а склоны обильно зарастают селином. На границе солончаков, в удалении от моря, встречаются кустики реомюрии и полыни. В нижнем ярусе и понижениях господствуют полукустарнички и травянистые из родов костер, журавельник, кутандия, триостница, кермек, схисмус, вьюнок, липучка, смолевка, яндак и другие.


…Мне повезло, перед моим приездом в Экерем улеглись штормовые ветра, прошли обильные дожди, умывшие от тонкой лессовой пыли цветущие кусты многолетников и повлекшие за собой буйство весеннего разнотравья. Этому способствовали и обильные утренние росы, украшающие растения блестками капелек влаги, напоминающие изящные изделия ювелиров. Насыщенный запахами свежий бриз с моря причудливо шевелил ветви и стебли растений. Колышущееся разноцветье было ярко зеленым от куртин селина, желтовато-охристым от цветущего актикена и багряным от колосьев злаков, с включениями желтых островков цветущих одуванчиков и розовых журавельников.

На восточной границе вала на обсыхающих бугорках залитых водой урочищ отдыхали стайки озерных чаек, копошились выискивающие корм желтые трясогузки, а в воздухе мелькали силуэты черных стрижей, береговушек и деревенских ласточек. В полузакрепленных и закрепленных песках приятно удивило множество совершающих утреннюю трапезу крупных особей степных черепах, энергично заготавливающих корм песчанок и, конечно, разнообразных насекомых.


Над наполненными нектаром и пыльцой цветами роились мелкие и крупные мушки, трутни и бабочки, а самыми заметными из них были огневки, белянки, репейницы, совки и бражники. После долгой зимы они в состоянии своеобразной весенней эйфории неоднократно присаживались мне на руки и плечи, путая камуфляж с настоящими растениями. Среди веточек кустов и в траве царили кузнечики и скрывающиеся от ветра стрекозы, по песку сновали жуки и муравьи, а личинки муравьиных львов приводили в порядок осыпавшиеся за ночь норки-воронки, в которых они терпеливо подкарауливают свою добычу.

Я вышел на участок развеваемых песков, и смена ландшафта подарила встречу с новыми обитателями. При моем приближении в разные стороны разбежались небольшие, с яркими полосатыми хвостами песчаные круглоголовки и крупная ушастая, едва успев принять устрашающую форму. В кустах на соседних дюнах перекликались пеночки, славки и скотоцерки, молчаливо ловили насекомых мухоловки и горихвостки, а над ними парили токующие самцы хохлатых жаворонков, уже приступившие к строительству гнезд. Проносились стаи розовых скворцов, и изредка появлялись зеленые щурки и удоды. На самом берегу волны ласково перекатывали ярко зеленые конгломераты из выброшенных штормом водорослей и фрагментов высших растений - взморника и руппии. На них гордо восседали семиточечные божьи коровки. Вдоль берега изредка пролетали зуйки, хохотуньи, морские голубки, степенные белощекие и суетливые малые, и речные крачки. Довольно неожиданно появились самая маленькая из наших цапель - волчок и ее антипод - большая белая цапля. Венцом птичьей эпопеи стала встреча среднего поморника, редкого вида гнездящегося и зимующего в арктических просторах.


На границе полузакрепленных песков молнией пронеслась самая изящная и быстрая из наших рептилий - полосатая ящурка, а в прикорневой розетке просматривался вальяжный силуэт крупной агамы, но она предпочла спрятаться в норе. На территории базы ее сородичи оказались более сговорчивыми. Это оказались облюбовавшие культурный ландшафт кавказские агамы. В кронах тополей и карагачей был слышен характерный посвист самца иволги, но позировать мне он не захотел, а на бугорке со старыми норами грызунов суетилась каменка-плясунья, возможно, она решила здесь загнездиться.

Моя поездка явно удалась, и удивительная природа нашей страны, как всегда, порадовала новыми впечатлениями и знаниями о своих тайнах.