Памятники истории и культуры являются бесценным национальным достоянием. Они отражают духовно-исторический опыт народа, знаковые вехи туркменской государственности и служат свидетельством огромного вклада наших предков в развитие мировой цивилизации. Являясь основой ментальной самоидентификации, историко-культурное наследие определяет роль и место туркменской нации в мировой истории. Важной составляющей этого наследия являются археологические памятники и древние артефакты – бесценные материальные свидетельства исторической эволюции. Благодаря выгодному географическому положению территория современного Туркменистана была колыбелью древних цивилизаций, местом пересечения торговых путей и культурных традиций Запада и Востока, ареной противостояния политических интересов и ярких военных и дипломатических побед, землей, давшей миру великих ученых, философов и поэтов.
О международном признании высочайшей ценности объектов культурного наследия нашей страны свидетельствует тот факт, что в 1999, 2005 и 2007 годах было принято решение о включении памятников Древнего Мерва, Куняургенча и Нисы в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. Теперь эти памятники являются достоянием общечеловеческой цивилизации, и их сохранение для будущих поколений – задача международного значения.
Одним из значимых событий, свидетельствующих о международном признании деятельности Туркменского государства по сохранению историко-культурного наследия, стало избрание нашей страны на проходившем в Париже 37-м заседании Основной Конференции ООН по образованию, науке и культуре в члены Исполнительного Совета ЮНЕСКО на 2013-2017 годы.
На законодательной основе в стране осуществляется целенаправленная работа по охране состоящих на учете памятников истории и культуры, их изучению, проведению консервационных и реставрационных работ, благоустройству территории, выявлению и учету прежде неизвестных археологических объектов и древних архитектурных сооружений.
Ахалский велаят, как и все регионы страны, привлекает внимание исследователей и путешественников расположенными на его территории уникальными жемчужинами туркменской истории и духовности. Относящиеся к разным археологическим эпохам и этнокультурным традициям, не связанные хронологически и событийно, они объединены исторической памятью, ставшей основой духовного стержня нации и нитью, связующей поколения, утверждающей в национальном самосознании традиции нравственной преемственности, патриотизма и почтительного отношения к великому прошлому туркменской земли, её героического и талантливого народа.
Символично, что именно в Ахалском велаяте, у стен одного из уникальных историко-культурных объектов, внесенного в Список всемирного наследия ЮНЕСКО, - Нисы 5 мая стартовал беспрецедентный 500-дневный конный пробег, предваряющий начало V Азиатских игр в закрытых помещениях и по боевым искусствам, которые пройдут в Ашхабаде в 2017 году
Так называют царскую резиденцию и святилище династии Аршака Великого - создателя могущественной Парфянской империи.
Возведенная на естественной возвышенности почти у подножия одного из отрогов Копетдага двадцать два века назад, она возвышается над равниной, уходящей за горизонт, и манит своим величавым покоем. Царская столица была построена при царе Митридате 1, и несмотря на то, что впоследствии парфянские цари перенесли столицу своей империи в Малую Азию, к Нисе у них было особое отношение. Это - земля предков династии Аршакидов, по этой причине они и устроили здесь усыпальницу своих первых царей. В большие праздники в Нису приезжал весь царский двор, здесь устраивали жертвоприношения.
Крепость имеет форму неправильного пятиугольника. На мощной выровненной платформе строители возвели стены, ширина которых в нижней части составляла 10 метров, а в высоту они возможно достигали 20 метров. Согласно преданию, эти стены были такими мощными и широкими, что по верху могли проехать сразу две колесницы. На пятигранном обводе столь внушительной стены неприятеля встречали выставленные вперед на равном расстоянии друг от друга 43 башни и один неприступный бастион. При подъёме к единственным воротам крепости по 250 метровому пологому подъему, с каждым шагом ощущается ее массив и масштаб.
Одна из главных построек царской резиденции – «Квадратный дом», так окрестили его археологи. Это была замкнутая постройка с обширным внутренним двором и 12 кладовыми. Здание украшали фризы с изображением как эллинистического происхождения - изображения Геракла и львиных морд, так и местного - типичное для Аршакидов изображение колчана со стрелами. Пройти в этот «дом» можно было только по одному единственному узкому входу. По-видимому, это здание было сокровищницей, связанной с культом умерших царей. Каждая из комнат замуровы-валась по мере совершения обряда погребения одного из царей Аршакидской династии. Здесь хранились царские сокровища – мраморные статуэтки, остатки парадной мебели, монеты античных причерноморских городов, позолоченные терракоты, изящные серебряные статуэтки, изображающие античных богов. Но самой сенсационной находкой для исследователей стали великолепные ритоны - сосуды для вина, сделанные из слоновой кости в виде рога.
Интересна история обнаружения ритонов. Это произошло буквально накануне землетрясения 1948 года. Из под кисти, которой кропотливо молодой археолог, аспирант Ташкентского университета Елена Давидович расчищала от земли очередные находки, вдруг показалось большое количество фрагментов из слоновой кости. Не желая подвергать древние изделия солнечным лучам, было решено продолжить работу рано утром следующего дня. Но землетрясение разрушило в буквальном смысле этого слова все планы ученых. Хотя, как ни странно это прозвучит, они только вознесли молитвы богу за то, что не подняли ритоны накануне, ведь тогда от них остались бы только осколки, и человечество навсегда бы утратило эти уникальные и выдающиеся образцы искусства. По мнению ученых коллекция нисийских ритонов была большим дорогим сервизом, они изготовлены в технике, которая известна в Греции как хрисоэлефантинная. В этой технике делались очень дорогие и значимые вещи, например знаменитая монументальная статуя Зевса в Олимпии работы древнегреческого скульптура Фидия. Сюжеты фризов по верху ритонов, одежда, прически, атрибуты фигур носят явное влияние эллинистического искусства. Ритоны делались из слоновой кости, украшались золотом, драгоценными камнями и ценными породами деревьев. Можно только представить как этот сервиз сверкал на богато убранных столах.
Среди уникальных находок особенно интересны небольшие мраморные статуи «нисийской богини» в виде стоящей девушки, одетой в хитон и плащ, и «Родогуны», напоминающей изображения Афродиты, вероятно, александрийской работы. Образ Родогуны был чрезвычайно популярен в парфянской среде. Она была женой сирийского наместника. Однажды, когда принцесса мыла волосы, пришла весть, что восстало одно из покоренных племен. Кое-как скрутив узлом недомытые пряди, Родогуна надела доспехи, вскочила на коня и кинулась в бой, дав обет домыть волосы лишь после победы…
Найдены фрагменты и других статуй: Афродиты, Сатира, Артемиды. Они украшали жилища нисийских аристократов. Кроме того, найдены серебряная позолоченная статуэтка Афины, серебряная фигурка Эрота с золотыми браслетами.
Одна из важнейших монументальных построек царской резиденции - квадратный зал. Это было парадное помещение размером 20 на 20 метров. Потолок зала покоился на 4 несущих колоннах, украшенных капителями коринфского ордера. Стены трехметровой толщины делились на два яруса: нижний был оштукатурен и побелен, а верхний - выкрашен в темно-красный цвет. Капители пристенных колонн пестрили голубым, розовым, кремовым и малиновым цветом, стены расписаны бело-красно-черным орнаментом. Вдоль стен возвышались полуколонны, а в верхнем ярусе между ними были ниши, в которых находились 2,5-метровые глиняные статуи мужчин и женщин - обожествленных предков царской династии Аршакидов. Судя по тому, как пышно и торжественно был устроен этот зал, здесь проходили важные церемонии. Возможно, это был храм огня, огонь возжигался в честь усопших царей.
В ансамбль священных построек входил и так называемый «Круглый храм». Вероятно, это была усыпальница парфянских царей. По своему построению и ряду деталей этот храм напоминает греческий храм Арсинойон на острове Самофракия, посвященный культу Великих богов Кабиров.
История Нисы – это интереснейшая страница в многотысячелетней истории Туркменистана. Ниса – это слава и гордость нашей древней земли. Святая святых парфянских царей подарила нам, потомкам, уникальные образцы античного искусства, которые служат ярким воплощением гармоничного взаимопроникновения культур Востока и Запада.
Многими оригинальными шедеврами античного искусства одарила нас столица династии Аршака Великого – Ниса. Одними из ярких образцов парфянского искусства, вобравшего греческие традиции и местную культуру, были и останутся нисийские ритоны. Более пяти столетий они были неотъемлемым атрибутом царских торжеств, и потому вполне символично, что в праздничной церемонии у стен легендарной Нисы вслед за барабанщиками по ступеням крепостной стены спускались девушки с нисийскими ритонами в руках.
Изогнутые в виде рога сосуды были сделаны из многочисленных скрепленных пластин слоновой кости, насаженных на каркас из ценных пород дерева. Широкая часть ритона была почти вертикальной, конус же, плавно спускаясь вниз, принимал горизонтальное положение и завершался чаще всего фигурой фантастического существа: кентавра, крылатого человекобыка, грифона.
Ниже изящного карниза располагался довольно широкий барельефный фриз. На нем не трудно узнать двенадцать богов греческого Олимпа: тут и Зевс со связкой молний, Посейдон с трезубцем, а Гефест с кочергой, матрона Гера и красавица Афродита. Хорошо узнаваемые по эллинским сюжетам боги Олимпа несут и самобытный отпечаток парфянской культуры. Предплечья Афродиты и Афины охватывают восточные браслеты, у богинь высокие прически с «парфянским» валиком надо лбом. Далеко от традиционного на нисийском ритоне изображена супруга Зевса – Гера. Она круглолица, у нее мелкие черты лица и большие глаза, а на голове у нисийской Геры не диадема, а своеобразный головной убор в виде распахнутых крыльев. С чрезвычайной восточной выразительностью древние резчики отразили и величие позы властителя Олимпа – Зевса. Взгляд громовержца буквально пронизывает стрелами молний.
Также выразительны и завершающие ритон фигуры реальных или фантастических животных. По своей художественной направленности они, безусловно, относятся к скифскому «звериному стилю». Украшенные позолоченными крыльями, вставками из драгоценных камней, ритоны подчеркивали царскую статусность, величие и могущество Парфянской империи. Гармоничное сочетание восточных и западных художественных традиций делает их уникальными и бесценными шедеврами искусства.
Изучаемые уже не одно десятилетие, а точнее, с 1948 года, когда они были обнаружены Южно-туркменской археологической комплексной экспедицией, ритоны и сегодня хранят тайну своего предназначения. Одни ученые считают, что они использовались для ритуальных возлияний. Об этом свидетельствует расположение отверстий в нижней части больших нисийских ритонов. Струи жидкости по ним направлялись в разные стороны, что явно затрудняло бы питье из них. Скорее всего, эти сосуды пригодны для возлияний над алтарем. В пользу этого говорит и богатство их отделки.
Но тогда как быть с сохранившимися изображениями, на которых видно, что из ритонов пили, держа его над собой так, чтобы струйка вина стекала прямо в рот? По мнению ученых, они, действительно, первоначально использовались как сосуды для пиршества, но впоследствии у них появилось культовое назначение. И будучи дорогими предметами они покоились в царской сокровищнице.
Минули тысячелетия, и нисийские ритоны – свидетели высокой культуры Парфянской империи – признаны шедеврами эллинистического искусства. Самые лучшие музейные площадки мира были бы чрезвычайно рады иметь возможность экспонировать уникальные предметы истории и культуры.
В 1997 г. туркмено-польской археологической экспедицией в поисках памятников Сасанидской эпохи на территории Туркменистана был исследован Серахский оазис. Внимание привлек одинокий холм в степи (площадь - около 1,5 га, высота - около 7 м), известный среди местного населения под названием Меле-Хейран. Собранные с его поверхности фрагменты керамики и несколько медных монет позволили сделать вывод о принадлежности древнего строения к интересующему ученых историческому периоду, после чего начались планомерные раскопки.
Всего в мире известно не более 5 храмов огня указанного периода, но подобного Меле-Хейран нет. Храм выстроен в основном из сырцового кирпича. Но при его возведении использованы самые передовые технологии того времени. Возводилось святилище по предварительному плану и предусматривало полную изоляцию аташдана от взглядов посторонних лиц. К алтарю огня имел доступ только узкий круг посвященных в таинство святыни-хранителей и жрецов священного пламени Ахурамазды. Огонь в алтаре горел столетиями, но через определенные периоды обновлялся. Существовал особый ритуал очищения и возведения на алтарь нового огня. Прикасаться к огню мог только жрец одетый в белый халат, белую шапочку, белые перчатки, имевший на лице легкое покрывало, дабы дыхание не оскверняло божественный огонь.
Священнослужители поддерживали огонь в святилище постоянно, а накопившуюся золу собирали в специальные шкатулки, которые потом раздавали прихожанам, собиравшимся во дворе храма.
Причина, по которой храм был оставлен жрецами, остаётся загдкой. Храм Меле-Хейран сохранился в отличном состоянии, так как был старательно «законсервирован» самими создателями. Все дверные проемы и коридоры жрецы аккуратно заложили сырцовыми кирпичами без применения связующих растворов. Однако к сожалению ученых из святилища были вынесены все сокровища и предметы для отправления зороастрийских ритуалов и уничтожена настенная живопись.
По предположению историков, Меле-Хейран – это не просто один из зороастрийских храмов. Это – храм Победного огня, символизирующий победу Добра над Злом. Не случайно здесь были обнаружены терракотовые статуэтки, символизирующие силы Зла. В храме Победного огня люди просили защиты и помощи, а в праздничные дни здесь собирались сотни жителей, чтобы принять участие в священных зороастрийских ритуалах и еще раз «прочувствовать» смысл знаменитой триады зороастризма: благая мысль рождает благое слово, а оно - благие деяния. В этом залог вечной райской жизни.
Свой расцвет храм Меле-Хайран пережил в эпоху Сасанидов (III-VII века). В это время зороастризм был официальной религией, и в храмах хранились несметные богатства в виде роскошных золотых, серебряных и бронзовых изделий. О месте зороастрийских храмов в государственной иерархии красноречиво свидетельствует тот факт, что на всех монетах Сасанидов изображен алтарь огня, у которого происходит благословение шахиншаха на власть в стране. При этом, претендента на престол благословляет сам Ахурамазда – верховное божество.
О сасанидском периоде «рассказывают» и уникальные, не имеющие аналогов в мире, резные ганчевые декоративные панели. Когда-то они украшали купольный зал храма. Рукой искусного мастера на панелях вырезаны мельчайшие детали сложного растительного орнамента с рельефными изображениями цветков лотоса и листьев клевера.
Но в конце V - начале VI веков держава Сасанидов стала переживать глубокий кризис, на западе и востоке ей пришлось вести бесконечные разорительные войны. В этой критической обстановке, наверное, и были «законсервированы» неприкосновенные храмы «священного огня». Очевидно, жрецы надеялись когда-нибудь вернуться и продолжить свою миссию. Но их надеждам не суждено было сбыться. И только стараниями археологов храм Победного огня Меле-Хейран вернулся из забытья истории, открыв миру уникальные свидетельства богатейшего историко-культурного наследия туркменского народа.
В далекие средневековые времена, когда, как гласят исторические хроники, правители были поэтами, а поэты – философами, на предгорной равнине Хорасана, близ современного села Меана жил мудрец, создатель хорасанской школы мистицизма Абу Саид Абул Хайр Мехнеи. В народе его именуют Меана баба и считают туркменским Нострадамусом. Прах великого суфийского шейха покоится в мавзолее, который был построен в XI веке и занимает особое место среди уникальных историко-культурных памятников Туркменистана.
Почти кубическое портально-купольное сооружение, пештак которого украшен роскошными изразцами голубого, белого и синего тонов, возвышаясь на равнинной местности, покоряет своей монументальностью и величием. Сельджукские султаны приказали построить этот роскошный мавзолей в знак своего безмерного почтения и благодарности старцу Абу Саиду. Ведь именно он благословил братьев Тогрулбека и Чагрыбека из рода Сельджука на власть после того, как они выступили во главе огузо-туркменских племен против основных сил газневидского султана Масуда и одержали победу возле города Данданакан, что находился между Мервом и Мехне, в 1040 году. Разгромив газневидов, огузо-туркменская армия полностью овладела Хорасаном. Получив благословение от Абу Саида Мехнеи, Тогрулбек и Чагрыбек начали свое победоносное шествие по Среднему Востоку и образовали огромную империю Великих Сельджуков.
На строительство мавзолея султаны привлекли лучших мастеров из Серахса, которые и создали этот шедевр хорасанской школы зодчих. Но в первой половине XIV века мавзолей подвергся капитальной реконструкции, которая хотя и не оказала влияние на структуру здания, но привела к существенному изменению его архитектурно-художественного облика.
Каждый входящий в мавзолей проходит через очень высокий портал (пештак) со стрельчатым сводом. Облицованный сине-бело-голубой мозаикой, он завораживает взор композиционным построением и утонченной вязью растительного орнамента, гармонично дополненной надписями - сурами из священного Корана. Большой зал мавзолея площадью 100 квадратных метров украшен глубокими арочными нишами, стены – религиозными писаниями, строками из стихов и сложными орнаментами. Их высокохудожественное исполнение свидетельствует о большом таланте средневековых мастеров. На центральных осях находится сама гробница святого шейха. К ней, поклониться праху Абу Саида Мехнеи, уже много веков идет нескончаемый поток паломников.
Наставления мастера ныне именуются «Изречения Бу Саиди», а мудрость его передается из века в век, напоминая каждому новому поколению о духовном рыцарстве и смысле праведной жизни. Многочисленные истории и предания из жизни мудреца и провидца собраны в книге Мухаммада Али Джамниа и Можде Байата « Под суфийским плащом». Вот одна из них.
«В чем состоит праведная жизнь?» - спросили шейха ученики. На что шейх Абу Саид Мехнеи ответил: «В том, что ты истребил в сердце своем страсти и вздорные прихоти, что отдаешь все, чем владеет рука твоя, и спокойно, неустрашимо сносишь всякое зло, тебе выпавшее».
Шейх Абу Саид известен и как создатель особого жанра философских четверостиший.
Спастись ты в силах от любой печали.
Но от невежества спасись вначале.
Уж лучше ты не занимайся делом,
Коль в нем себя считаешь не умелым.
* * *
Бди ночь: в ночи для тайн любовники все в сборе
Вкруг дома, где их друг, носясь, как рой теней,
Все двери в те часы бывают на запоре,
Лишь друга дверь одна открыта для гостей.
О духовных силах Абу Саида Мехнеи с восхищением отзывался знаменитый ученый Ибн Сина. Они встретились в Мехне в 1012 году. «То, что мне известно благодаря наукам, он достигает созерцанием», - сказал Ибн Сина после встречи со старцем.
В 1049 году шейх покинул этот мир. И согласно его завещанию, был похоронен «не на земле шейхов и великих людей», а там, где и простой люд. На этом месте и возвышается сегодня мавзолей, и к праху великого мыслителя идут все те, кому дорого его духовное наследие.
Это уникальное здание, по своему архитектурному воплощению напоминающее сноп пшеницы, который венчает тянущийся к небу гигантский золотистый колос, не спутаешь ни с каким другим. Оно построено в 2005 году на естественном холме недалеко от Ашхабада, чуть в стороне от дороги, ведущей к административному центру Ахалского велаята - Анау.
Ак бугдай в переводе с туркменского - белая пшеница. Более ста лет назад экспедиция американского археолога Рафаэля Пампелли, которая работала под наблюдением профессора Петербургского университета известного востоковеда В. Бартольда, при раскопках в древнем городище Анау обнаружила остатки прадревнейшей белой пшеницы ак бугдай. Ее возраст более пяти тысяч лет. Таким образом, носители анауской культуры, предки туркменского народа, были первыми в истории человечества, кто стал возделывать пшеницу и выпекать хлеб из белой муки. Продолжая исконные традиции землепашества в сочетании с возможностями новейшей техники, достижениями научной мысли туркменский народ развивает современную культуру земледелия, благодаря которой Туркменистан уверенно занял место в списке стран-экспортёров зерна.
На планете найдется не много мест, где имеется столько свидетельств, проливающих свет на важнейшие этапы развития человеческой цивилизации. Именно их сто лет назад в Анау впервые обнаружила экспедиция Рафаэля Пампелли. В середине марта 1904 года путешественники, среди которых были жена Элиз Пампелли, неизменный спутник отца в путешествиях в Центральную Азию Рафаэль Велес Пампелли, профессор М. Дейвис и ассистент Э. Хангтингтон, археолог Г. Шмидт, специалист по доисторической керамике, оставили свой вагон на запасном железнодорожном пути и расположились лагерем вокруг большого холма в Анау.
С неослабевающим интересом члены экспедиции день за днем просеивали тонны земли, чтобы в нетронутых слоях, далеко отстоящих от участков классической цивилизации, найти даже самые незначительные исторические артефакты. Так, ученым удалось обнаружить керамические изделия, бусы, терракотовые статуэтки, кремневые орудия и бронзовые изделия, украшения из меди и лазурита. Но то, что открылось исследователям в нижних археологических слоях Анау IV–III тысячелетий до нашей эры, стало научной сенсацией. В глиняных черепках ученые обнаружили остатки хлебных злаков — белой пшеницы ак бугдай и двухрядного ячменя. Открытие позволило сделать заключение, что Центральная Азия была одним из первых регионов на земле, где человек стал использовать окультуренные сорта зерновых. А обнаруженные кости домашних животных - лошадей, овец, длиннорогих быков, верблюдов бактрианов свидетельствовали о человеческом триумфе над природой. Своему открытию Рафаэль Пампелли дал название Анауская культура, и оно навсегда вошло в научную терминологию.
Именно в том месте, где по неоспоримым доказательствам ученых располагался древнейший в истории человечества очаг орошаемого земледелия, в июле 2005 года был открыт Национальный музей «Ак бугдай». В трехэтажном здании на площади в 14 тысяч квадратных метров развернуты экспозиции, рассказывающие об истоках туркменского земледелия и его развитии. И, конечно же, самым уникальным экспонатом являются зёрна пшеницы возрастом 5 тысяч лет, обнаруженные в 1904 году экспедицией Рафаэля Пампелли. Здесь же представлены находки, обнаруженные на других земледельческих поселениях прикопетдагской долины. Это - каменные зернотерки (II тыс. до н. э.), ручные мельничные жернова (III - II тыс. до н.э.), бронзовая мотыга (II тыс. до н.э.), маслобойка для отжима масла из зерен кунжута. Глядя на эти и многие другие молчаливые свидетели далекого прошлого, можно гипотетически представить, с каким упорством и трудолюбием древние земледельцы возделывали поля, создавали сложные ирригационные системы, чтобы вырастить урожай, способный прокормить многотысячное поселение.
Особое место в музейной коллекции занимают терракотовые статуэтки (Намазга депе, IV тыс. до н.э.) богинь плодородия. Эти статуэтки представляют собой миниатюрные изображения сидящих женщин, их глаза переданы овальными наклепами, похожими на зерна пшеницы, волосы заплетены в две косы. На плечах одних из них схематично изображены колосья пшеницы, на других – связанные с плодородием капли дождя или молнии. Эти статуэтки занимали почетное место в жилищах древних земледельцев, их держали в специальных нишах возле очагов. Им поклонялись в надежде на высокий урожай и щедрость земли.
Тысячелетия насчитывают и сохранившиеся фрагменты керамической посуды с монохромным и полихромным рисунками. В музее также выставлены характерные для Центральной Азии хумы (кувшины больших размеров), кувшины для воды, масла (голча), глазурованные кувшины для национального напитка - чала, мелкая посуда хозяйственного назначения (пиалы, блюда, вазы для фруктов и для цветов, а также флаконы для ароматических масел, духов, лекарственных средств. Есть предметы ручной работы и выполненные на гончарном круге, без рисунка и с нанесенным геометрическим или растительным узором, глазурованная и частично глазурованная, штампованная керамика.
Переходя от одной экспозиции к другой, можно наглядно видеть, как от века к веку меняются орудия труда и домашняя утварь. ХIХ-ХХ века представлены деревянными плугами с металлическими сошниками, медными чайниками, кумганами, самоварами, ножницами для стрижки овец, а также орудиями труда кузнецов, ювелиров, есть даже фрагменты ткацкого станка. И, конечно же, здесь поставлен тамдыр, в котором испокон веков и до сегодняшнего дня выпекают ароматный и неповторимый на вкус туркменский чорек. Дополнением к музейному собранию служат снопы пшеницы тех сортов, что считаются достижениями современных селекционеров.
«Ак бугдай» - это не только выставочный центр, но и полноценное научное учреждение. В музее собрано 270 сорто-образцов пшеницы, включая 42 древних. Здесь регулярно проходят научно-практические конференции, международные форумы.
Вблизи границы Туркменистана с Исламской Республикой Иран в предгорьях Копетдага у реки Лайынсув на фоне пустынной местности четко выделяется знаменитая крепость Надиршах-кала. Но это не просто крепость, а город-крепость, поэтому ее еще называют Хиваабад. Старожилы села, расположенного неподалеку от крепости одноименного села, ссылаясь на семейные предания, говорят, что при ее строительстве использована земля, привезенная из Хивы. 33 тысячи пленников с торбами проделали тяжелейший путь из Хорезма в Абиверд, чтобы построить это грандиозное сооружение.
Общая площадь крепости 45 гектаров. Длина каждой из крепостных стен равнялась одному километру, в высоту они достигали трех метров, а толщина их составляла 2,5-3 метра. В каждом крыле стены располагалось по 12 круглых башен. Они возвышались на пятиметровую высоту, не давая противнику никакого шанса подойти незамеченным и застать жителей врасплох. По подобию военной цитадели, крепость по четырем сторонам имела укрепленные ворота, и у каждых еще были пристроены по две дополнительные башни. Для охраны крепости у каждой из ворот были установлены обособленные башни, которые охраняли крепость и с внешней стороны. Кроме того, город-крепость была окружена глубоким рвом, заполненным водой. Преодолеть такую мощную преграду было практически невозможно.
Так что же стало главным мотивом возведения такого грандиозного сооружения, и насколько предания старины глубокой соответствуют исторической действительности о том, что при ее строительстве использовалась земля из Хивы? Начнем с того, что Надир-шах Афшар, известный полководец и шах Ирана, был выходцем из туркменского племени афшаров и родился в Абиверде. В восемнадцать лет Надир-кули, как его называли в юности, со своей матерью был угнан в рабство в Хиву, но вскоре бежал и вернулся в Хорасан. По сообщениям некоторых письменных источников, Надир-шах еще до своего похода в Индию издал приказ, чтобы между Абивердом и Келатом построили укрепленный город, который назвали Хивакабадом (Хиваабадом). Он дал слово, что построит там город, чтобы после завоевания Хорезма собрать и поселить там хорезмийских и хивинских пленников. Эта знаменитая крепость находится в Хиваабаде и до сих пор не знает себе равной, - пишет автор книги «Джахан Гушае Надери».
Твердо следуя данному слову, Надир-шах, когда завоевал и подчинил себе Хорезм, собрал всех иранских пленников, которые находились здесь по 40-50 лет в качестве рабов и прислуги, и имели родителей и детей. Некоторые из них имели дома и имущество и были свободны. Количество этих пленных, по некоторым данным, достигло до 30 тысяч мужчин и женщин. По приказу Надир - шаха каждому пленному было выдано по лошади и содержание на дорогу. Он велел поселить пленных в Хиваабаде, а затем и сам прибыл в город и всех его жителей одарил различного рода имуществом, продуктами питания, одеждой и всем необходимым.
Все население стало богатым, владельцами скота, имущества и признания, сообщает Мухаммад Казим Марви.
Построенная в 40- е годы XVIII века, крепость Хиваабад до сих пор остается почти невредимой, напоминая о своем былом величии.
Более пяти веков назад, «во время царствования султана великого, владыки своих народов, убежища стран и века Абу-л-Касим Бабера Бахадурхана, да увековечит Всевышний его власть и его царство, случилась эта постройка», - такая надпись наверху портала встречала всех входящих в мечеть Сейитджемал-эль дина. А изображения двух желтых внушительного вида драконов – аждарха напоминали жителям Анау, что они находятся под покровительством повелителей небес.
На темно-синем мозаичном фоне с мелким растительным орнаментом округлые тела этих фантастических существ грациозно изгибались, а головы с оскаленными пастями были обращены друг к другу. Их изображение явно стилистически напоминало традиции императорского Китая. Золотистый цвет, если следовать китайским мифологиям, символизировал высшую ступень в свите китайского императора. В Поднебесной их считали покровителями «земного центра», а также отождествляли с cолнцем. Но откуда в Средней Азии в XV веке, когда изображения живых существ на мечетях было строжайшим табу для всех зодчих, могли появиться желтые драконы? Это явление не имеет даже отдаленных аналогов в Центральной Азии, а все убранство портала в целом по ряду признаков – не имеет аналогов в мире. Так, кто и почему посмел нарушить исламские традиции?
Исчерпывающего объяснения происхождения этого сюжета в анауской мечети до сих пор не найдено. По мнению известного ученого Галины Пугаченковой, это тотем местного происхождения и являлся религиозным символом племени. Свой вывод она подкрепляет тем, что орнамент мозаичной каймы, обрамляющей портальную арку и арабскую надпись над ней, как и драконы, характерны для расписной керамики туркменского энеолита (медно-бронзовой эпохи) и продолжает жить в ковровом искусстве туркмен. Таким образом, в декоративном убранстве анауской мечети нашли воплощение художественные приёмы туркменского народа, унаследовавшего их у далеких предков. В этом была особая ценность памятника.
Но как и про каждый исторический памятник, народ сложил свою легенду про мечеть Сейитджемал-эль дина. Она гласит, что в стародавние времена у крепостной стены города стояло высокое дерево. На нем местные жители подвесили большой колокол. Звонить в него мог каждый, кто нуждался в помощи. И местные жители всегда приходили на выручку. Но вот однажды, в пору правления справедливой и мудрой Джемаль, раздался очень сильный звон. Все люди, напуганные столь тревожным набатом, быстро сбежались к дереву. И что же они увидели? Огромный извивающийся дракон – аждарха со всей силой сотрясал дерево и колокол отзывался звоном, наполненным страстной мольбой о помощи. При этом дракон словно указывал то в сторону гор, то на двух мастеров с топорами и пилами, стоявших в толпе.
Царица Джемаль приказала мастерам немедленно следовать за драконом. Увидев, что его поняли, он быстро стал удаляться в горы, постоянно оглядываясь, идут ли за ним люди. Когда мужчины поднялись в гору, они увидели другого дракона, который испытывал страшные муки: он проглотил козла, а рога бедного животного застряли у дракона в глотке. Отважные мастера вошли в раскрытую пасть, перепилили рога и разрубили на части тушу черного козла. Избавившийся от мучений дракон облегченно вздохнул, а тот, кто привел людей, стал уводить их к пещере. Войдя в нее, мужчины буквально остолбенели: она была наполнена несметными сокровищами. Дракон позволил людям набрать столько, сколько они пожелали и могли унести.
На следующий день жителей снова разбудил громкий звон колокола. Собравшись у дерева, они увидели обоих драконов, которые принесли золото и массу драгоценных камней. Сложив все это у ног царицы, аждары медленно удалились в горы. Царица Джемаль приказала на эти драгоценности выстроить большую мечеть и на ее портале изобразить дарителей - драконов.
Сама мечеть, возведенная из кирпича хорошего обжига, была также щедро украшена керамической мозаикой и изразцами. Она раскрывалась в парадный двор, за которым находился квадратный зал. Его перекрывал эллиптический купол, покоящийся на подпружных арках и конструктивно несовершенных парусах со сталактитовой декорацией. В глубине помещения на южной стене находился украшенный изразцами михраб. По сторонам от него в южной стене были узкие ниши с выходами наружу. В двух других стенах мечети находились по две широкие и глубокие ниши с выходами на террасу - айван, охватывавший с трех сторон мечеть на уровне цокольного этажа с худжрами. Две большие пристройки симметрично размещались по сторонам просторного двора перед порталом мечети. Их купольные залы были окружены в двух этажах небольшими помещениями.
Графическая реконструкция мечети была сделана Галиной Пугаченковой. Историк также выдвигает и свою версию строительства мечети. В качестве довода она приводит надпись, сообщающую о том, что «Дом красоты» построил на свои средства некий Мухаммед в 1455-1456 годах в память своего отца Джелал-ад-дунья-ва-д-дина. Галина Пугаченкова убедительно отождествляет имя Мухаммеда, названного в тексте на мечети, с визирем султана Мухаммедом Худайдотом, погребенный отец которого - Джемаледдин был уроженцем Анау.
Дыхание бурных эпох не пощадило мечеть Сейитджемал-эль дина. Уже в конце XIX века ансамбль находился в плачевном состоянии: в стенах зияли трещины, и только относительно хорошо сохранился великолепный по пропорциям, очертаниям и декоративному убранству портал мечети. Но землетрясение 1948 года нанесло окончательный удар по этому уникальному памятнику истории и архитектуры. Под руинами мечети погибли и изразцовые изображения драконов. И только небольшая часть этой мозаичной панели отреставрирована и украшает сегодня один из залов Музея изобразительных искусств Туркменистана.
О международном признании высочайшей ценности объектов культурного наследия нашей страны свидетельствует тот факт, что в 1999, 2005 и 2007 годах было принято решение о включении памятников Древнего Мерва, Куняургенча и Нисы в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. Теперь эти памятники являются достоянием общечеловеческой цивилизации, и их сохранение для будущих поколений – задача международного значения.
Одним из значимых событий, свидетельствующих о международном признании деятельности Туркменского государства по сохранению историко-культурного наследия, стало избрание нашей страны на проходившем в Париже 37-м заседании Основной Конференции ООН по образованию, науке и культуре в члены Исполнительного Совета ЮНЕСКО на 2013-2017 годы.
На законодательной основе в стране осуществляется целенаправленная работа по охране состоящих на учете памятников истории и культуры, их изучению, проведению консервационных и реставрационных работ, благоустройству территории, выявлению и учету прежде неизвестных археологических объектов и древних архитектурных сооружений.
Ахалский велаят, как и все регионы страны, привлекает внимание исследователей и путешественников расположенными на его территории уникальными жемчужинами туркменской истории и духовности. Относящиеся к разным археологическим эпохам и этнокультурным традициям, не связанные хронологически и событийно, они объединены исторической памятью, ставшей основой духовного стержня нации и нитью, связующей поколения, утверждающей в национальном самосознании традиции нравственной преемственности, патриотизма и почтительного отношения к великому прошлому туркменской земли, её героического и талантливого народа.
Символично, что именно в Ахалском велаяте, у стен одного из уникальных историко-культурных объектов, внесенного в Список всемирного наследия ЮНЕСКО, - Нисы 5 мая стартовал беспрецедентный 500-дневный конный пробег, предваряющий начало V Азиатских игр в закрытых помещениях и по боевым искусствам, которые пройдут в Ашхабаде в 2017 году
Сердце Парфии и символ величия - Ниса
Так называют царскую резиденцию и святилище династии Аршака Великого - создателя могущественной Парфянской империи.
Возведенная на естественной возвышенности почти у подножия одного из отрогов Копетдага двадцать два века назад, она возвышается над равниной, уходящей за горизонт, и манит своим величавым покоем. Царская столица была построена при царе Митридате 1, и несмотря на то, что впоследствии парфянские цари перенесли столицу своей империи в Малую Азию, к Нисе у них было особое отношение. Это - земля предков династии Аршакидов, по этой причине они и устроили здесь усыпальницу своих первых царей. В большие праздники в Нису приезжал весь царский двор, здесь устраивали жертвоприношения.
Крепость имеет форму неправильного пятиугольника. На мощной выровненной платформе строители возвели стены, ширина которых в нижней части составляла 10 метров, а в высоту они возможно достигали 20 метров. Согласно преданию, эти стены были такими мощными и широкими, что по верху могли проехать сразу две колесницы. На пятигранном обводе столь внушительной стены неприятеля встречали выставленные вперед на равном расстоянии друг от друга 43 башни и один неприступный бастион. При подъёме к единственным воротам крепости по 250 метровому пологому подъему, с каждым шагом ощущается ее массив и масштаб.
Одна из главных построек царской резиденции – «Квадратный дом», так окрестили его археологи. Это была замкнутая постройка с обширным внутренним двором и 12 кладовыми. Здание украшали фризы с изображением как эллинистического происхождения - изображения Геракла и львиных морд, так и местного - типичное для Аршакидов изображение колчана со стрелами. Пройти в этот «дом» можно было только по одному единственному узкому входу. По-видимому, это здание было сокровищницей, связанной с культом умерших царей. Каждая из комнат замуровы-валась по мере совершения обряда погребения одного из царей Аршакидской династии. Здесь хранились царские сокровища – мраморные статуэтки, остатки парадной мебели, монеты античных причерноморских городов, позолоченные терракоты, изящные серебряные статуэтки, изображающие античных богов. Но самой сенсационной находкой для исследователей стали великолепные ритоны - сосуды для вина, сделанные из слоновой кости в виде рога.
Интересна история обнаружения ритонов. Это произошло буквально накануне землетрясения 1948 года. Из под кисти, которой кропотливо молодой археолог, аспирант Ташкентского университета Елена Давидович расчищала от земли очередные находки, вдруг показалось большое количество фрагментов из слоновой кости. Не желая подвергать древние изделия солнечным лучам, было решено продолжить работу рано утром следующего дня. Но землетрясение разрушило в буквальном смысле этого слова все планы ученых. Хотя, как ни странно это прозвучит, они только вознесли молитвы богу за то, что не подняли ритоны накануне, ведь тогда от них остались бы только осколки, и человечество навсегда бы утратило эти уникальные и выдающиеся образцы искусства. По мнению ученых коллекция нисийских ритонов была большим дорогим сервизом, они изготовлены в технике, которая известна в Греции как хрисоэлефантинная. В этой технике делались очень дорогие и значимые вещи, например знаменитая монументальная статуя Зевса в Олимпии работы древнегреческого скульптура Фидия. Сюжеты фризов по верху ритонов, одежда, прически, атрибуты фигур носят явное влияние эллинистического искусства. Ритоны делались из слоновой кости, украшались золотом, драгоценными камнями и ценными породами деревьев. Можно только представить как этот сервиз сверкал на богато убранных столах.
Среди уникальных находок особенно интересны небольшие мраморные статуи «нисийской богини» в виде стоящей девушки, одетой в хитон и плащ, и «Родогуны», напоминающей изображения Афродиты, вероятно, александрийской работы. Образ Родогуны был чрезвычайно популярен в парфянской среде. Она была женой сирийского наместника. Однажды, когда принцесса мыла волосы, пришла весть, что восстало одно из покоренных племен. Кое-как скрутив узлом недомытые пряди, Родогуна надела доспехи, вскочила на коня и кинулась в бой, дав обет домыть волосы лишь после победы…
Найдены фрагменты и других статуй: Афродиты, Сатира, Артемиды. Они украшали жилища нисийских аристократов. Кроме того, найдены серебряная позолоченная статуэтка Афины, серебряная фигурка Эрота с золотыми браслетами.
Одна из важнейших монументальных построек царской резиденции - квадратный зал. Это было парадное помещение размером 20 на 20 метров. Потолок зала покоился на 4 несущих колоннах, украшенных капителями коринфского ордера. Стены трехметровой толщины делились на два яруса: нижний был оштукатурен и побелен, а верхний - выкрашен в темно-красный цвет. Капители пристенных колонн пестрили голубым, розовым, кремовым и малиновым цветом, стены расписаны бело-красно-черным орнаментом. Вдоль стен возвышались полуколонны, а в верхнем ярусе между ними были ниши, в которых находились 2,5-метровые глиняные статуи мужчин и женщин - обожествленных предков царской династии Аршакидов. Судя по тому, как пышно и торжественно был устроен этот зал, здесь проходили важные церемонии. Возможно, это был храм огня, огонь возжигался в честь усопших царей.
В ансамбль священных построек входил и так называемый «Круглый храм». Вероятно, это была усыпальница парфянских царей. По своему построению и ряду деталей этот храм напоминает греческий храм Арсинойон на острове Самофракия, посвященный культу Великих богов Кабиров.
История Нисы – это интереснейшая страница в многотысячелетней истории Туркменистана. Ниса – это слава и гордость нашей древней земли. Святая святых парфянских царей подарила нам, потомкам, уникальные образцы античного искусства, которые служат ярким воплощением гармоничного взаимопроникновения культур Востока и Запада.
Нисийские ритоны – неизменные спутники пышных торжеств
Многими оригинальными шедеврами античного искусства одарила нас столица династии Аршака Великого – Ниса. Одними из ярких образцов парфянского искусства, вобравшего греческие традиции и местную культуру, были и останутся нисийские ритоны. Более пяти столетий они были неотъемлемым атрибутом царских торжеств, и потому вполне символично, что в праздничной церемонии у стен легендарной Нисы вслед за барабанщиками по ступеням крепостной стены спускались девушки с нисийскими ритонами в руках.
Изогнутые в виде рога сосуды были сделаны из многочисленных скрепленных пластин слоновой кости, насаженных на каркас из ценных пород дерева. Широкая часть ритона была почти вертикальной, конус же, плавно спускаясь вниз, принимал горизонтальное положение и завершался чаще всего фигурой фантастического существа: кентавра, крылатого человекобыка, грифона.
Ниже изящного карниза располагался довольно широкий барельефный фриз. На нем не трудно узнать двенадцать богов греческого Олимпа: тут и Зевс со связкой молний, Посейдон с трезубцем, а Гефест с кочергой, матрона Гера и красавица Афродита. Хорошо узнаваемые по эллинским сюжетам боги Олимпа несут и самобытный отпечаток парфянской культуры. Предплечья Афродиты и Афины охватывают восточные браслеты, у богинь высокие прически с «парфянским» валиком надо лбом. Далеко от традиционного на нисийском ритоне изображена супруга Зевса – Гера. Она круглолица, у нее мелкие черты лица и большие глаза, а на голове у нисийской Геры не диадема, а своеобразный головной убор в виде распахнутых крыльев. С чрезвычайной восточной выразительностью древние резчики отразили и величие позы властителя Олимпа – Зевса. Взгляд громовержца буквально пронизывает стрелами молний.
Также выразительны и завершающие ритон фигуры реальных или фантастических животных. По своей художественной направленности они, безусловно, относятся к скифскому «звериному стилю». Украшенные позолоченными крыльями, вставками из драгоценных камней, ритоны подчеркивали царскую статусность, величие и могущество Парфянской империи. Гармоничное сочетание восточных и западных художественных традиций делает их уникальными и бесценными шедеврами искусства.
Изучаемые уже не одно десятилетие, а точнее, с 1948 года, когда они были обнаружены Южно-туркменской археологической комплексной экспедицией, ритоны и сегодня хранят тайну своего предназначения. Одни ученые считают, что они использовались для ритуальных возлияний. Об этом свидетельствует расположение отверстий в нижней части больших нисийских ритонов. Струи жидкости по ним направлялись в разные стороны, что явно затрудняло бы питье из них. Скорее всего, эти сосуды пригодны для возлияний над алтарем. В пользу этого говорит и богатство их отделки.
Но тогда как быть с сохранившимися изображениями, на которых видно, что из ритонов пили, держа его над собой так, чтобы струйка вина стекала прямо в рот? По мнению ученых, они, действительно, первоначально использовались как сосуды для пиршества, но впоследствии у них появилось культовое назначение. И будучи дорогими предметами они покоились в царской сокровищнице.
Минули тысячелетия, и нисийские ритоны – свидетели высокой культуры Парфянской империи – признаны шедеврами эллинистического искусства. Самые лучшие музейные площадки мира были бы чрезвычайно рады иметь возможность экспонировать уникальные предметы истории и культуры.
Меле-Хейран - храм Победного огня
В 1997 г. туркмено-польской археологической экспедицией в поисках памятников Сасанидской эпохи на территории Туркменистана был исследован Серахский оазис. Внимание привлек одинокий холм в степи (площадь - около 1,5 га, высота - около 7 м), известный среди местного населения под названием Меле-Хейран. Собранные с его поверхности фрагменты керамики и несколько медных монет позволили сделать вывод о принадлежности древнего строения к интересующему ученых историческому периоду, после чего начались планомерные раскопки.
Всего в мире известно не более 5 храмов огня указанного периода, но подобного Меле-Хейран нет. Храм выстроен в основном из сырцового кирпича. Но при его возведении использованы самые передовые технологии того времени. Возводилось святилище по предварительному плану и предусматривало полную изоляцию аташдана от взглядов посторонних лиц. К алтарю огня имел доступ только узкий круг посвященных в таинство святыни-хранителей и жрецов священного пламени Ахурамазды. Огонь в алтаре горел столетиями, но через определенные периоды обновлялся. Существовал особый ритуал очищения и возведения на алтарь нового огня. Прикасаться к огню мог только жрец одетый в белый халат, белую шапочку, белые перчатки, имевший на лице легкое покрывало, дабы дыхание не оскверняло божественный огонь.
Священнослужители поддерживали огонь в святилище постоянно, а накопившуюся золу собирали в специальные шкатулки, которые потом раздавали прихожанам, собиравшимся во дворе храма.
Причина, по которой храм был оставлен жрецами, остаётся загдкой. Храм Меле-Хейран сохранился в отличном состоянии, так как был старательно «законсервирован» самими создателями. Все дверные проемы и коридоры жрецы аккуратно заложили сырцовыми кирпичами без применения связующих растворов. Однако к сожалению ученых из святилища были вынесены все сокровища и предметы для отправления зороастрийских ритуалов и уничтожена настенная живопись.
По предположению историков, Меле-Хейран – это не просто один из зороастрийских храмов. Это – храм Победного огня, символизирующий победу Добра над Злом. Не случайно здесь были обнаружены терракотовые статуэтки, символизирующие силы Зла. В храме Победного огня люди просили защиты и помощи, а в праздничные дни здесь собирались сотни жителей, чтобы принять участие в священных зороастрийских ритуалах и еще раз «прочувствовать» смысл знаменитой триады зороастризма: благая мысль рождает благое слово, а оно - благие деяния. В этом залог вечной райской жизни.
Свой расцвет храм Меле-Хайран пережил в эпоху Сасанидов (III-VII века). В это время зороастризм был официальной религией, и в храмах хранились несметные богатства в виде роскошных золотых, серебряных и бронзовых изделий. О месте зороастрийских храмов в государственной иерархии красноречиво свидетельствует тот факт, что на всех монетах Сасанидов изображен алтарь огня, у которого происходит благословение шахиншаха на власть в стране. При этом, претендента на престол благословляет сам Ахурамазда – верховное божество.
О сасанидском периоде «рассказывают» и уникальные, не имеющие аналогов в мире, резные ганчевые декоративные панели. Когда-то они украшали купольный зал храма. Рукой искусного мастера на панелях вырезаны мельчайшие детали сложного растительного орнамента с рельефными изображениями цветков лотоса и листьев клевера.
Но в конце V - начале VI веков держава Сасанидов стала переживать глубокий кризис, на западе и востоке ей пришлось вести бесконечные разорительные войны. В этой критической обстановке, наверное, и были «законсервированы» неприкосновенные храмы «священного огня». Очевидно, жрецы надеялись когда-нибудь вернуться и продолжить свою миссию. Но их надеждам не суждено было сбыться. И только стараниями археологов храм Победного огня Меле-Хейран вернулся из забытья истории, открыв миру уникальные свидетельства богатейшего историко-культурного наследия туркменского народа.
Священный Мехне
В далекие средневековые времена, когда, как гласят исторические хроники, правители были поэтами, а поэты – философами, на предгорной равнине Хорасана, близ современного села Меана жил мудрец, создатель хорасанской школы мистицизма Абу Саид Абул Хайр Мехнеи. В народе его именуют Меана баба и считают туркменским Нострадамусом. Прах великого суфийского шейха покоится в мавзолее, который был построен в XI веке и занимает особое место среди уникальных историко-культурных памятников Туркменистана.
Почти кубическое портально-купольное сооружение, пештак которого украшен роскошными изразцами голубого, белого и синего тонов, возвышаясь на равнинной местности, покоряет своей монументальностью и величием. Сельджукские султаны приказали построить этот роскошный мавзолей в знак своего безмерного почтения и благодарности старцу Абу Саиду. Ведь именно он благословил братьев Тогрулбека и Чагрыбека из рода Сельджука на власть после того, как они выступили во главе огузо-туркменских племен против основных сил газневидского султана Масуда и одержали победу возле города Данданакан, что находился между Мервом и Мехне, в 1040 году. Разгромив газневидов, огузо-туркменская армия полностью овладела Хорасаном. Получив благословение от Абу Саида Мехнеи, Тогрулбек и Чагрыбек начали свое победоносное шествие по Среднему Востоку и образовали огромную империю Великих Сельджуков.
На строительство мавзолея султаны привлекли лучших мастеров из Серахса, которые и создали этот шедевр хорасанской школы зодчих. Но в первой половине XIV века мавзолей подвергся капитальной реконструкции, которая хотя и не оказала влияние на структуру здания, но привела к существенному изменению его архитектурно-художественного облика.
Каждый входящий в мавзолей проходит через очень высокий портал (пештак) со стрельчатым сводом. Облицованный сине-бело-голубой мозаикой, он завораживает взор композиционным построением и утонченной вязью растительного орнамента, гармонично дополненной надписями - сурами из священного Корана. Большой зал мавзолея площадью 100 квадратных метров украшен глубокими арочными нишами, стены – религиозными писаниями, строками из стихов и сложными орнаментами. Их высокохудожественное исполнение свидетельствует о большом таланте средневековых мастеров. На центральных осях находится сама гробница святого шейха. К ней, поклониться праху Абу Саида Мехнеи, уже много веков идет нескончаемый поток паломников.
Наставления мастера ныне именуются «Изречения Бу Саиди», а мудрость его передается из века в век, напоминая каждому новому поколению о духовном рыцарстве и смысле праведной жизни. Многочисленные истории и предания из жизни мудреца и провидца собраны в книге Мухаммада Али Джамниа и Можде Байата « Под суфийским плащом». Вот одна из них.
«В чем состоит праведная жизнь?» - спросили шейха ученики. На что шейх Абу Саид Мехнеи ответил: «В том, что ты истребил в сердце своем страсти и вздорные прихоти, что отдаешь все, чем владеет рука твоя, и спокойно, неустрашимо сносишь всякое зло, тебе выпавшее».
Шейх Абу Саид известен и как создатель особого жанра философских четверостиший.
Спастись ты в силах от любой печали.
Но от невежества спасись вначале.
Уж лучше ты не занимайся делом,
Коль в нем себя считаешь не умелым.
Бди ночь: в ночи для тайн любовники все в сборе
Вкруг дома, где их друг, носясь, как рой теней,
Все двери в те часы бывают на запоре,
Лишь друга дверь одна открыта для гостей.
О духовных силах Абу Саида Мехнеи с восхищением отзывался знаменитый ученый Ибн Сина. Они встретились в Мехне в 1012 году. «То, что мне известно благодаря наукам, он достигает созерцанием», - сказал Ибн Сина после встречи со старцем.
В 1049 году шейх покинул этот мир. И согласно его завещанию, был похоронен «не на земле шейхов и великих людей», а там, где и простой люд. На этом месте и возвышается сегодня мавзолей, и к праху великого мыслителя идут все те, кому дорого его духовное наследие.
Музей Ак бугдай: «зёрна истории»
Это уникальное здание, по своему архитектурному воплощению напоминающее сноп пшеницы, который венчает тянущийся к небу гигантский золотистый колос, не спутаешь ни с каким другим. Оно построено в 2005 году на естественном холме недалеко от Ашхабада, чуть в стороне от дороги, ведущей к административному центру Ахалского велаята - Анау.
Ак бугдай в переводе с туркменского - белая пшеница. Более ста лет назад экспедиция американского археолога Рафаэля Пампелли, которая работала под наблюдением профессора Петербургского университета известного востоковеда В. Бартольда, при раскопках в древнем городище Анау обнаружила остатки прадревнейшей белой пшеницы ак бугдай. Ее возраст более пяти тысяч лет. Таким образом, носители анауской культуры, предки туркменского народа, были первыми в истории человечества, кто стал возделывать пшеницу и выпекать хлеб из белой муки. Продолжая исконные традиции землепашества в сочетании с возможностями новейшей техники, достижениями научной мысли туркменский народ развивает современную культуру земледелия, благодаря которой Туркменистан уверенно занял место в списке стран-экспортёров зерна.
На планете найдется не много мест, где имеется столько свидетельств, проливающих свет на важнейшие этапы развития человеческой цивилизации. Именно их сто лет назад в Анау впервые обнаружила экспедиция Рафаэля Пампелли. В середине марта 1904 года путешественники, среди которых были жена Элиз Пампелли, неизменный спутник отца в путешествиях в Центральную Азию Рафаэль Велес Пампелли, профессор М. Дейвис и ассистент Э. Хангтингтон, археолог Г. Шмидт, специалист по доисторической керамике, оставили свой вагон на запасном железнодорожном пути и расположились лагерем вокруг большого холма в Анау.
С неослабевающим интересом члены экспедиции день за днем просеивали тонны земли, чтобы в нетронутых слоях, далеко отстоящих от участков классической цивилизации, найти даже самые незначительные исторические артефакты. Так, ученым удалось обнаружить керамические изделия, бусы, терракотовые статуэтки, кремневые орудия и бронзовые изделия, украшения из меди и лазурита. Но то, что открылось исследователям в нижних археологических слоях Анау IV–III тысячелетий до нашей эры, стало научной сенсацией. В глиняных черепках ученые обнаружили остатки хлебных злаков — белой пшеницы ак бугдай и двухрядного ячменя. Открытие позволило сделать заключение, что Центральная Азия была одним из первых регионов на земле, где человек стал использовать окультуренные сорта зерновых. А обнаруженные кости домашних животных - лошадей, овец, длиннорогих быков, верблюдов бактрианов свидетельствовали о человеческом триумфе над природой. Своему открытию Рафаэль Пампелли дал название Анауская культура, и оно навсегда вошло в научную терминологию.
Именно в том месте, где по неоспоримым доказательствам ученых располагался древнейший в истории человечества очаг орошаемого земледелия, в июле 2005 года был открыт Национальный музей «Ак бугдай». В трехэтажном здании на площади в 14 тысяч квадратных метров развернуты экспозиции, рассказывающие об истоках туркменского земледелия и его развитии. И, конечно же, самым уникальным экспонатом являются зёрна пшеницы возрастом 5 тысяч лет, обнаруженные в 1904 году экспедицией Рафаэля Пампелли. Здесь же представлены находки, обнаруженные на других земледельческих поселениях прикопетдагской долины. Это - каменные зернотерки (II тыс. до н. э.), ручные мельничные жернова (III - II тыс. до н.э.), бронзовая мотыга (II тыс. до н.э.), маслобойка для отжима масла из зерен кунжута. Глядя на эти и многие другие молчаливые свидетели далекого прошлого, можно гипотетически представить, с каким упорством и трудолюбием древние земледельцы возделывали поля, создавали сложные ирригационные системы, чтобы вырастить урожай, способный прокормить многотысячное поселение.
Особое место в музейной коллекции занимают терракотовые статуэтки (Намазга депе, IV тыс. до н.э.) богинь плодородия. Эти статуэтки представляют собой миниатюрные изображения сидящих женщин, их глаза переданы овальными наклепами, похожими на зерна пшеницы, волосы заплетены в две косы. На плечах одних из них схематично изображены колосья пшеницы, на других – связанные с плодородием капли дождя или молнии. Эти статуэтки занимали почетное место в жилищах древних земледельцев, их держали в специальных нишах возле очагов. Им поклонялись в надежде на высокий урожай и щедрость земли.
Тысячелетия насчитывают и сохранившиеся фрагменты керамической посуды с монохромным и полихромным рисунками. В музее также выставлены характерные для Центральной Азии хумы (кувшины больших размеров), кувшины для воды, масла (голча), глазурованные кувшины для национального напитка - чала, мелкая посуда хозяйственного назначения (пиалы, блюда, вазы для фруктов и для цветов, а также флаконы для ароматических масел, духов, лекарственных средств. Есть предметы ручной работы и выполненные на гончарном круге, без рисунка и с нанесенным геометрическим или растительным узором, глазурованная и частично глазурованная, штампованная керамика.
Переходя от одной экспозиции к другой, можно наглядно видеть, как от века к веку меняются орудия труда и домашняя утварь. ХIХ-ХХ века представлены деревянными плугами с металлическими сошниками, медными чайниками, кумганами, самоварами, ножницами для стрижки овец, а также орудиями труда кузнецов, ювелиров, есть даже фрагменты ткацкого станка. И, конечно же, здесь поставлен тамдыр, в котором испокон веков и до сегодняшнего дня выпекают ароматный и неповторимый на вкус туркменский чорек. Дополнением к музейному собранию служат снопы пшеницы тех сортов, что считаются достижениями современных селекционеров.
«Ак бугдай» - это не только выставочный центр, но и полноценное научное учреждение. В музее собрано 270 сорто-образцов пшеницы, включая 42 древних. Здесь регулярно проходят научно-практические конференции, международные форумы.
Крепость, не знающая себе равных
Вблизи границы Туркменистана с Исламской Республикой Иран в предгорьях Копетдага у реки Лайынсув на фоне пустынной местности четко выделяется знаменитая крепость Надиршах-кала. Но это не просто крепость, а город-крепость, поэтому ее еще называют Хиваабад. Старожилы села, расположенного неподалеку от крепости одноименного села, ссылаясь на семейные предания, говорят, что при ее строительстве использована земля, привезенная из Хивы. 33 тысячи пленников с торбами проделали тяжелейший путь из Хорезма в Абиверд, чтобы построить это грандиозное сооружение.
Общая площадь крепости 45 гектаров. Длина каждой из крепостных стен равнялась одному километру, в высоту они достигали трех метров, а толщина их составляла 2,5-3 метра. В каждом крыле стены располагалось по 12 круглых башен. Они возвышались на пятиметровую высоту, не давая противнику никакого шанса подойти незамеченным и застать жителей врасплох. По подобию военной цитадели, крепость по четырем сторонам имела укрепленные ворота, и у каждых еще были пристроены по две дополнительные башни. Для охраны крепости у каждой из ворот были установлены обособленные башни, которые охраняли крепость и с внешней стороны. Кроме того, город-крепость была окружена глубоким рвом, заполненным водой. Преодолеть такую мощную преграду было практически невозможно.
Так что же стало главным мотивом возведения такого грандиозного сооружения, и насколько предания старины глубокой соответствуют исторической действительности о том, что при ее строительстве использовалась земля из Хивы? Начнем с того, что Надир-шах Афшар, известный полководец и шах Ирана, был выходцем из туркменского племени афшаров и родился в Абиверде. В восемнадцать лет Надир-кули, как его называли в юности, со своей матерью был угнан в рабство в Хиву, но вскоре бежал и вернулся в Хорасан. По сообщениям некоторых письменных источников, Надир-шах еще до своего похода в Индию издал приказ, чтобы между Абивердом и Келатом построили укрепленный город, который назвали Хивакабадом (Хиваабадом). Он дал слово, что построит там город, чтобы после завоевания Хорезма собрать и поселить там хорезмийских и хивинских пленников. Эта знаменитая крепость находится в Хиваабаде и до сих пор не знает себе равной, - пишет автор книги «Джахан Гушае Надери».
Твердо следуя данному слову, Надир-шах, когда завоевал и подчинил себе Хорезм, собрал всех иранских пленников, которые находились здесь по 40-50 лет в качестве рабов и прислуги, и имели родителей и детей. Некоторые из них имели дома и имущество и были свободны. Количество этих пленных, по некоторым данным, достигло до 30 тысяч мужчин и женщин. По приказу Надир - шаха каждому пленному было выдано по лошади и содержание на дорогу. Он велел поселить пленных в Хиваабаде, а затем и сам прибыл в город и всех его жителей одарил различного рода имуществом, продуктами питания, одеждой и всем необходимым.
Все население стало богатым, владельцами скота, имущества и признания, сообщает Мухаммад Казим Марви.
Построенная в 40- е годы XVIII века, крепость Хиваабад до сих пор остается почти невредимой, напоминая о своем былом величии.
Огнедышащие хранители «Дома Джемаль»
Более пяти веков назад, «во время царствования султана великого, владыки своих народов, убежища стран и века Абу-л-Касим Бабера Бахадурхана, да увековечит Всевышний его власть и его царство, случилась эта постройка», - такая надпись наверху портала встречала всех входящих в мечеть Сейитджемал-эль дина. А изображения двух желтых внушительного вида драконов – аждарха напоминали жителям Анау, что они находятся под покровительством повелителей небес.
На темно-синем мозаичном фоне с мелким растительным орнаментом округлые тела этих фантастических существ грациозно изгибались, а головы с оскаленными пастями были обращены друг к другу. Их изображение явно стилистически напоминало традиции императорского Китая. Золотистый цвет, если следовать китайским мифологиям, символизировал высшую ступень в свите китайского императора. В Поднебесной их считали покровителями «земного центра», а также отождествляли с cолнцем. Но откуда в Средней Азии в XV веке, когда изображения живых существ на мечетях было строжайшим табу для всех зодчих, могли появиться желтые драконы? Это явление не имеет даже отдаленных аналогов в Центральной Азии, а все убранство портала в целом по ряду признаков – не имеет аналогов в мире. Так, кто и почему посмел нарушить исламские традиции?
Исчерпывающего объяснения происхождения этого сюжета в анауской мечети до сих пор не найдено. По мнению известного ученого Галины Пугаченковой, это тотем местного происхождения и являлся религиозным символом племени. Свой вывод она подкрепляет тем, что орнамент мозаичной каймы, обрамляющей портальную арку и арабскую надпись над ней, как и драконы, характерны для расписной керамики туркменского энеолита (медно-бронзовой эпохи) и продолжает жить в ковровом искусстве туркмен. Таким образом, в декоративном убранстве анауской мечети нашли воплощение художественные приёмы туркменского народа, унаследовавшего их у далеких предков. В этом была особая ценность памятника.
Но как и про каждый исторический памятник, народ сложил свою легенду про мечеть Сейитджемал-эль дина. Она гласит, что в стародавние времена у крепостной стены города стояло высокое дерево. На нем местные жители подвесили большой колокол. Звонить в него мог каждый, кто нуждался в помощи. И местные жители всегда приходили на выручку. Но вот однажды, в пору правления справедливой и мудрой Джемаль, раздался очень сильный звон. Все люди, напуганные столь тревожным набатом, быстро сбежались к дереву. И что же они увидели? Огромный извивающийся дракон – аждарха со всей силой сотрясал дерево и колокол отзывался звоном, наполненным страстной мольбой о помощи. При этом дракон словно указывал то в сторону гор, то на двух мастеров с топорами и пилами, стоявших в толпе.
Царица Джемаль приказала мастерам немедленно следовать за драконом. Увидев, что его поняли, он быстро стал удаляться в горы, постоянно оглядываясь, идут ли за ним люди. Когда мужчины поднялись в гору, они увидели другого дракона, который испытывал страшные муки: он проглотил козла, а рога бедного животного застряли у дракона в глотке. Отважные мастера вошли в раскрытую пасть, перепилили рога и разрубили на части тушу черного козла. Избавившийся от мучений дракон облегченно вздохнул, а тот, кто привел людей, стал уводить их к пещере. Войдя в нее, мужчины буквально остолбенели: она была наполнена несметными сокровищами. Дракон позволил людям набрать столько, сколько они пожелали и могли унести.
На следующий день жителей снова разбудил громкий звон колокола. Собравшись у дерева, они увидели обоих драконов, которые принесли золото и массу драгоценных камней. Сложив все это у ног царицы, аждары медленно удалились в горы. Царица Джемаль приказала на эти драгоценности выстроить большую мечеть и на ее портале изобразить дарителей - драконов.
Сама мечеть, возведенная из кирпича хорошего обжига, была также щедро украшена керамической мозаикой и изразцами. Она раскрывалась в парадный двор, за которым находился квадратный зал. Его перекрывал эллиптический купол, покоящийся на подпружных арках и конструктивно несовершенных парусах со сталактитовой декорацией. В глубине помещения на южной стене находился украшенный изразцами михраб. По сторонам от него в южной стене были узкие ниши с выходами наружу. В двух других стенах мечети находились по две широкие и глубокие ниши с выходами на террасу - айван, охватывавший с трех сторон мечеть на уровне цокольного этажа с худжрами. Две большие пристройки симметрично размещались по сторонам просторного двора перед порталом мечети. Их купольные залы были окружены в двух этажах небольшими помещениями.
Графическая реконструкция мечети была сделана Галиной Пугаченковой. Историк также выдвигает и свою версию строительства мечети. В качестве довода она приводит надпись, сообщающую о том, что «Дом красоты» построил на свои средства некий Мухаммед в 1455-1456 годах в память своего отца Джелал-ад-дунья-ва-д-дина. Галина Пугаченкова убедительно отождествляет имя Мухаммеда, названного в тексте на мечети, с визирем султана Мухаммедом Худайдотом, погребенный отец которого - Джемаледдин был уроженцем Анау.
Дыхание бурных эпох не пощадило мечеть Сейитджемал-эль дина. Уже в конце XIX века ансамбль находился в плачевном состоянии: в стенах зияли трещины, и только относительно хорошо сохранился великолепный по пропорциям, очертаниям и декоративному убранству портал мечети. Но землетрясение 1948 года нанесло окончательный удар по этому уникальному памятнику истории и архитектуры. Под руинами мечети погибли и изразцовые изображения драконов. И только небольшая часть этой мозаичной панели отреставрирована и украшает сегодня один из залов Музея изобразительных искусств Туркменистана.
