75 ролей в театре и 20 – в кинематографе – таков на сегодня результат артистической деятельности народного артиста Туркменистана Овеза Геленова. Причем роли самые разнообразные: трагические и комедийные, положительные и отрицательные, молодежные и возрастные. Иными словами – он универсальный артист, без сдерживающего амплуа.
- Я родился в пустыне, - шутя рассказывает о себе Овез Кулиевич, – потому что родом из аула Тутлы, что находится в 50 километрах за Кизил-Арватом (ныне Сердар). Слово «Тут» означает тутовое дерево, но насколько я помню деревьев там не было. Было несколько кибиток, юрт и один колодец, которым пользовались люди, бараны, верблюды и козы. Сейчас там наверняка что-то изменилось, но в начале пятидесятых годов прошлого столетия не было ни радио, ни электричества. По вечерам мы собирались в юрте, где в середине горел огонь, от едкого дыма которого слезились глаза и першило в горле. Уже тогда во мне было что-то от артиста: я бормотал подобие песни и собирал вокруг себя зрителей.
Когда мне исполнилось 4 года, мама упросила отца переехать в Кизил-Арват. После Тутлы Кизил-Арват в глазах ребенка из дальнего аула казался мегаполисом. Здесь проживало много народу, и проходили поезда. Однажды в Дом культуры приехали артисты Театра оперы и балета. Горожанам предоставлялась возможность послушать три оперы: «Шасенем и Гариб», «Зохре и Тахир», «Кемине и казы». Я уговорил маму купить билеты. На афише мама узрела фамилию своего двоюродного брата – дирижера народного артиста Туркменистана Хыдыра Алланурова. Мама обратилась к контролеру, и нас пропустили внутрь. Пока она общалась с нашим родственником, я заглянул за кулисы и обомлел. Какая красота – декорации, бутафории, костюмы, гримирующиеся актеры. Я влюбился в этот сказочный мир, и с этого момента я возжелал стать артистом.
Моим любимым предметом в школе было пение. Я выходил к доске и пел услышанные по радио песни. В четвертом классе я подружился с Бильбиль Мамедовым (сегодня это известный режиссер). Он отлично играл на дутаре, я же - пел. А потом мы начали сочинять интермедии и исполняли их. Практически вся школьная самодеятельность принадлежала нам. Нас пригласили в художественную самодеятельность Дома культуры, и наши номера с Бильбилем взяли в концертную программу. Затем мы отправились в турне по близлежащим населенным пунктам. Долго находиться в плацкартном вагоне, который подарили нам шефы с Вагоноремонтного завода, для многих гастролирующих артистов было проблематично, но мы с Бильбилем в путешествии на колесах и в выступлениях перед новой публикой находили романтику.
В старших классах я, как и многие сверстники, начал писать стихи. А подвигнул меня к этому роман в стихах Амана Кекилова «Любовь». Конечно, мой поэтический дар на роман не потянул, но слова трех моих стихотворений положены на музыку, и эти песни до сих пор популярны среди певцов. Это – «Döneýin» («Я очень люблю тебя»), «Meňzeýäň» («Ты похожа на мою маму»). У меня есть еще пять песен, но для домашнего исполнения.
В 1968 году проходил набор в театральное училище им. М.С. Щепкина при МХАТе. И мы оба с Бильбилем поступили. Это было непередаваемое словами счастье. Пять лет в Москве, и мы, мальчишки из Кизил-Арвата, станем настоящими артистами!
Из Москвы мы вернулись с красными дипломами. Часть ребят с нашего курса распределили в Академический драматический театр им. Молланепеса, а часть – в Театр юного зрителя им. Амана Кульмамедова. Я попал в ТЮЗ и не пожалел об этом, потому что там работали Хуммет Мулук, Аман Байрамбердыев, Огулдурды Мамедкулиева и другие, которые также имели московское образование. И мы легко понимали друг друга.
Моя первая роль Андриано в спектакле «Сомбреро», поставленного режиссером Байрамом Сейдуллаевым по пьесе Сергея Михалкова. В капризном рыжем парне с веснушками меня никто не узнавал. Но мою игру заметили.
Затем я сыграл отрицательного героя Дурды, который влюблен в Тавус, зная, что она любит другого парня. Но Дурды побогаче и рассчитывает уговорить Тавус быть с ним. Работая над созданием образа Дурды, я вспомнил совет Станиславского: когда играешь плохого человека, найди в нем что-нибудь хорошее. Я попытался передать, что он искренне любит Тавус, возможно, гораздо сильнее, чем ее парень. Так из отрицательного героя он превратился в трагедийного, и вызывал сочувствие зрителей. Моя роль была отмечена критикой.
Вскоре после прихода в театр меня пригласили на одну из главных ролей чабана Мухаммеда в кинофильме «Цвет золота» режиссера Халмамеда Какабаева. Фильм о становлении нефтяной промышленности в нашей стране. Мы жили и снимали кинофильм в местечке Барса-Гельмес, который в переводе означает «Пойдешь – не вернешься». Это был мой дебют в кино, для Халмамеда Какабаева – дипломная работа. Было очень интересно находиться среди нефтяников и жить их жизнью.
В 1983 году широко отмечался юбилей Махтумкули. По пьесе народного писателя Туркменистана Аннаберды Агабаева «Махтумкули Фраги» ставился спектакль. Режиссер Байрам Сейдулаев пригласил меня на роль Махтумкули, которому по фильму уже за 80 лет. Я очень долго отказывался, ссылаясь на то, что мне 33 года, и зачем играть возрастную роль, когда с ней лучше справятся более подходящие по возрасту артисты. «В твоей душе есть романтика, Хуммет Мулук мог бы сыграть эту роль, но он - в больнице» - ответил режиссер.
Я выходил на сцену с полной уверенностью, что иду на провал. 40 страниц текста моего любимого поэта я должен был произнести так, чтобы зрители поверили: я – это Махтумкули. В зале раздались аплодисменты, и только тогда я вздохнул с облегчением.
Когда меня спрашивают журналисты, какая роль самая любимая, я испытываю растерянность. Дело в том, что в молодом возрасте, мне нравились одни роли, с годами – другие.
Тамара Глазунова
