Столица Туркменистана празднует 140-летие со дня основания, а на другом конце земного шара, в американском городе Альбукерке сегодня отмечается День города-побратима Ашхабада.

Среди многочисленных гостей, когда-либо посещавших солнечный туркменский край нельзя не вспомнить известного американского гражданина, поэта и писателя Лэнгстона Хьюза. В 1932 году первооткрыватель «джазовой поэзии» совершил большое путешествие за океан и с октября по декабрь объездил несколько городов Средней Азии.

Хьюз побывал в Ташкенте, Бухаре, Самарканде, заглянул он, конечно же, и в Ашхабад. Добравшись до столицы Туркменистана на поезде, он оторвался от группы туристов, держащих путь в город Туркменбаши (тогда Красноводск) и остался на перроне ашхабадского вокзала совсем один.

Ни туркменского, ни русского языка Лэнгстон Хьюз не знал, объясняясь языком жестов, он попросил работника вокзала помочь ему найти переводчика. На помощь пришёл редактор одной из ашхабадских газет, приветствовавший иностранца на французском языке: «Bonjour, comrade!». Путешественника определили в гостиницу, закрепив за ним помощника.

Свои приключения писатель изложил в книге. Оригинальное издание 1934 года носит название «A Negro Looks at Soviet Central Asia» («Темнокожий смотрит на советскую Среднюю Азию»). Книга переиздавалась и более известна под названием «I wonder as I wander» («Мне интересно, поскольку я блуждаю»).

Впечатлённый Ашхабадом и просторами пустыни Каракумы, Лэнгстон Хьюз напишет стихи.

Anybody 

Better 

Than nobody.

In the barren dusk 

Even the snake 

That spirals 

Terror on the sand – 

Better than nobody 

In the lonely 

Land. 

***

Есть

кто-то – 

Лучше это,

Чем никто.

В бесплодном сумраке

Даже змея, что сеет страх

В барханах, 

Лучше, 

Чем никого

В безлюдных

Странах.

Путешествие по Туркменистану писатель продолжит в Мерве (Мары). Вот отрывки из его записей:

«Осенью, где бы вы ни сошли с поезда в оазисах Средней Азии, вы обязательно окажетесь среди хлопковых полей, а на улицах селений и даже больших городов что-нибудь обязательно напомнит вам о хлопке. 

По всем дорогам движутся в пыли верблюды, повозки, грузовики, нагруженные белым волокном, которое везут на фабрики и склады. А за городом, куда ни кинешь взгляд, везде видны драгоценные зреющие коробочки. 

То же самое можно увидеть и на юге Соединенных Штатов. В Джорджии, Миссисипи, Алабаме можно сотни миль ехать между полей хлопка, ослепительно белого в лучах солнца. Только на наших дорогах нет верблюдов, а хлопок везут в фургонах, запряженных мулами».

«Я посетил колхоз Айтакова (коллективное хозяйство носило имя Недирбая Айтакова) под Мервом в самый разгар сбора хлопка. Председатель-туркмен повел нас в поле, где под ярким утренним солнцем бригада женщин собирала хлопок, быстро двигаясь по рядам невысоких кустиков». 

«Уже совсем стемнело, когда мы направились через поля к поселку. Для нас приготовили комнату, пол устлали коврами, чтобы нам было, где сидеть. Вскоре начали сходиться гости - учителя и мужчины, которые весь день трудились на канале. Они приходили по двое, по трое и большими компаниями, так что вскоре комната была набита битком. 

Принесли чайники с чаем и полдесятка чаш, которые ходили вкруговую. Когда чайники пустели, их передавали человеку у двери, и он наполнял их кипятком из котла, висевшего снаружи над открытым очагом». 

«Утром ко мне прибежал Шура, маленький сын русской женщины. …Они с гордостью водили меня по всему скотному двору. Потом Шура, белый малыш, и смуглый маленький туркмен взяли меня за руки, и повели смотреть печь, в которой пекут хлеб.

Я пошел, но думал я не о печи. Я думал, глядя на моих маленьких проводников: «Русский малыш и туркменский малыш, вы никогда не узнаете здесь жизни, полной недоверия, ненависти и страха».

Из своего большого путешествия американец привёз в родные края фотографии, сделанные во время поездки, и тёплые воспоминания о гостеприимстве туркменского народа.

Светлана ЧИРЦОВА