Михаил Евгеньевич Массон – одна из самых ярких личностей в научной жизни Средней Азии на протяжении почти всего XX века.
Академик Академии наук Туркменской ССР с 1951 года, один из немногих в Советском Союзе удостоенный редкой ученой степени доктора археологии, доктор исторических наук, профессор, первый заведующий кафедрой археологии исторического факультета Среднеазиатского государственного университета, основатель и начальник Южно-Туркменистанской археологической комплексной экспедиции (ЮТАКЭ), действительный и почетный член многих научных обществ, создатель первой научной школы среднеазиатской археологии, пионер многих новых научных направлений.
Он был необычайно разносторонним ученым: археология, история, нумизматика, этнография, география, геология, зоология и палеонтология - вот далеко не полный перечень его интересов. И всем огромным багажом собственных знаний Массон более 27 лет, начиная с 1940 года, охотно делился со своими студентами.
Большинство учеников Михаила Евгеньевича считали, что ему очень повезло в жизни, ведь его второй супругой стала не менее талантливая личность, чем он сам. Галина Анатольевна Пугаченкова были выдающимся ученым, ярким педагогом и просто незаурядной женщиной.
Вся её жизнь была отдана служению науке. Она является автором более 750 научных трудов, многие из которых переведены на разные языки мира. Ею подготовлено около 20 докторов и кандидатов наук.
Студенты выделяли блестящие лекции Галины Анатольевны по истории искусств Востока и истории архитектуры Средней Азии. У нее можно было научиться широкому и глубокому пониманию историко-культурных проблем, а на раскопках под ее началом стажеры-археологи поражались ее поразительной работоспособности.
Галина Анатольевна была самой известной советской женщиной-археологом и историком культуры античности. Вот что писал о ней один из коллег: «Специальное образование, общая эрудиция и редкая проницательность позволяли ей на основании даже мелких деталей создавать достаточно целостные картины прошлого. Вот почему даже спустя полвека мы продолжаем обращаться к ее материалам по истории искусства Средней Азии».
Страстью к приключениям «заразил» восьмилетнюю девочку Том Сойер, герой книг Марка Твена. Галина принялась подобно Тому искать клады и однажды вместе с двумя мальчишками нашла в голубятне старой школы мешочек с драгоценностями, которые утаил от новой власти один из купцов. Всё, что обнаружили дети, было передано в милицию, а Галя твердо решила посвятить свою жизнь поиску сокровищ.
Незадолго до кончины отца Пугаченкова побывала в Самарканде, где обратила внимание на книгу о памятниках древнего города. Автором книги был Михаил Массон. Девушка запомнила необычную фамилию, решив, что предок автора, подобно Пьеру Безухову из «Войны и мира», тоже был масоном. Вернувшись домой, она назвала папе интересную фамилию, и тот предложил ей брошюру, на которой значилось: М. Массон, «Соборная мечеть Тимура, известная под именем мечети Биби-Ханым». Галина тут же принялась за чтение и восхитилась эпиграфом: «Ее купол был бы единственным, если бы небо не было его повторением; единственной была бы арка, когда бы Млечный Путь не оказался ей парой...».
Прочтя работу, она узнала, что архитектор, возводивший «самую большую мечеть в мире», влюбился в прекрасную Биби-Ханым, жену Тамерлана, попросил за работу ее поцелуй, получил его и улетел из Самарканда на сооруженных им крыльях, опасаясь гнева ее мужа. Так впервые пересеклись пути Галины и Михаила. Могла ли она тогда подумать, что автор брошюры станет ее судьбой?
В конце 1930-х годов девушка оказалась перед выбором: или стать архитектором-практиком, или историком архитектуры, ведь в 1937 году она с отличием окончила архитектурное отделение Среднеазиатского индустриального института. Реальная архитектура предлагала лишь стандарты. Доверившись своей интуиции, которая не подвела будущего ученого, Галина отдала предпочтение «бумажной» архитектуре - реконструкции исчезнувших или полуразрушенных памятников прошлого.
Пугаченкова, решив сделать что-то полезное для Узбекистанского комитета по делам музеев и охране памятников искусства и старины, обратилась к руководителю архитектурной секции комитета Борису Николаевичу Засыпкину с предложением о помощи. Борис Николаевич посоветовал ей поработать с археологами Воронцом и Массоном над серией графических работ.
На следующий день в кабинете Засыпкина и состоялась первая встреча людей, впоследствии соединивших свои судьбы почти на четыре десятилетия. Галине поручили изготовить чертежи архитектурных деталей, найденных археологической экспедицией в Термезе. Вскоре последовало приглашение принять участие в работе непосредственно на раскопках. Всегда любившая приключения и поиски сокровищ, Пугаченкова дала согласие и стала участником организованной Массоном комплексной экспедиции.
Михаил Евгеньевич пользовался во время раскопок передовыми методиками и огромной массой исторических источников. В результате решения, принятого в феврале 1945 года на Первом Всесоюзном археологическом совещании в Москве, ему поручили возглавить ЮТАКЭ М.Е. Массон считал необходимым изучить далекое прошлое на территории от Каспийского моря до Средней Амударьи начиная с древнейших времен.
Поскольку к моменту назначения руководителем новой экспедиции он уже семь лет возглавлял университетскую кафедру археологии, ему разрешили привлекать своих студентов к полевым работам на территории Туркменистана.
Основной задачей экспедиции на первом этапе Михаил Евгеньевич считал изучение истории и культуры Парфии. В 1946 году на городище Старая Ниса начались раскопки, которыми сначала руководил археолог-краевед из Ашхабада Сергей Андрианович Ершов, затем там работали I отряд под руководством Елены Абрамовны Давидович и VII отряд под руководством Галины Анатольевны.
И во время этих раскопок на Старой Нисе в 1948 году были найдены уникальные ритоны. Находка была сделана не Галиной Анатольевной и не Михаилом Евгеньевичем. Целый сервиз ритуальной посуды для вина был найден аспиранткой кафедры Еленой Давидович, которой помогали студенты Александр Ганялин и Вадим Массон. Находка была сделана 25 сентября. Однако даже поверхностная очистка с помощью ланцета и кисточки могла привести к тому, что фрагменты превратились бы в пыль. Поэтому в Ташкент был направлен срочный запрос на получение закрепителя костного материала. Массон и Пугаченкова мгновенно поняли, какого уровня эта находка. Из Эрмитажа были приглашены к месту раскопок реставраторы, а в ожидании их приезда археологи начали самостоятельное закрепление уже отрытых предметов с помощью смолы, растворенной в спирте, и целлулоида на ацетоне.
В результате страшного землетрясения, произошедшего 6 октября 1948 года, никто из археологов не погиб, но ритоны могли быть утеряны безвозвратно. Вадим Массон и археолог Михаил Мерщиев добровольно остались охранять раскоп. Чуть позже к ним присоединились археологи Хасан Алпысбаев и Борис Литвинский. Они провели колоссальную работу по спасению ритонов путем их заливки и упаковки в блоки, используя парафин и желатин, предоставленные археологам по личному указанию председателя Президиума Туркменского филиала Академии наук СССР Дмитрия Васильевича Наливкина.
Извлеченные ритоны были доставлены самолетом в Ташкент, где подверглись тщательной реставрации. Всего было спасено около 50 изделий, некоторые из которых были по возвращении коллекции в Ашхабад переданы в дар Эрмитажу и Государственному музею Востока в Москве. А Галина Анатольевна в соавторстве с Михаилом Евгеньевичем опубликовала монографию с подробным описанием всех найденных ритонов. Этот двухтомный труд был вскоре опубликован в Ашхабаде, а в 1982 году переиздан на английском языке в Италии.
По результатам полевых историко-архитектурных исследований по линии ЮТАКЭ (с 1946 по 1958 гг.) Пугаченкова подготовила докторскую диссертацию «Пути развития архитектуры Южного Туркменистана поры рабовладения и феодализма», защищенную в 1959 году в Москве по монографии, изданной в качестве шестого тома Трудов ЮТАКЭ. Но и после этого она «ввела» в научный оборот еще целый ряд памятников, которые не вошли в указанную монографию, но опубликованы в серии её статей 1958-1963гг.
За 12 лет активной работы в Туркменистане ей удалось не просто собрать богатейший материал историко-архитектурного и искусствоведческого порядка, но и выстроить строгую научную концепцию об эволюционном развитии архитектуры Южного Туркменистана с античного периода и до развитого средневековья включительно.
Именно Г.А.Пугаченкова впервые научно обосновала теорию существования среднеазиатского античного искусства, четко обозначив его локальные особенности.
Её заслугой является также то, что, несмотря на бытовавшее в научной среде западных стран мнение об эклектизме парфянской архитектуры и искусства и примитивном подражании его греко-римскому искусству, она на основе материалов, которые были выявлены археологическими раскопками в Нисе и Маргиане, смогла аргументировано «освятить проблему парфянской архитектуры с иных позиций – в аспекте ее самостоятельной творческой основы и высоких художественных достижений».
По мнению ученого, архитектурная школа Парфии «являет собой результат творчества дахов, парнов-парфян, маргианян, которые составляли коренное население этих территорий и которые вошли каким-то своим элементом в этногенез туркменского народа, законного наследника этого богатого античного наследия».
В 1966 году Михаил Евгеньевич вышел на пенсию, а раскопки в Туркменистане продолжил его сын Вадим, также ставший крупным ученым, доктором исторических наук и директором Института истории материальной культуры Российской академии наук.
С 1959 по 1984 годы Галина Анатольевна являлась начальником и научным руководителем Узбекистанской искусствоведческой экспедиции. Она получила звание профессора Ташкентского университета, была избрана действительным членом Академии наук Узбекистана, во Франции удостоена знака офицера ордена Академических пальм, присуждаемого за особые заслуги в области гуманитарных наук, стала почетным профессором Страсбургского университета, избрана членом-корреспондентом Германского археологического института, Итальянского института Среднего и Дальнего Востока, Международной академии архитектуры стран Востока в Баку. При этом связи с туркменскими коллегами не прерывала никогда, оказывая им консультативную помощь, выступая с докладами на конференциях в Ашхабаде.
Умерла Пугаченкова 18 февраля 2007 года в Ташкенте. Она похоронена рядом со своим мужем, которого пережила на двадцать один год. Михаил Евгеньевич говорил, что Галина Анатольевна стала для него «радугой», которая раскрасила его жизнь.
Роман ТЕПЛЯКОВ
