Накануне 140-летнего юбилея столицы Туркменистана стоит оглянуться назад и вспомнить, с чего начинался Ашхабад, что предшествовало его возникновению и какие этапы истории оставили след в его нынешнем облике. Этот город, любимый всеми поколениями ашхабадцев, имеет свое неповторимое лицо и ныне, находясь в состоянии динамичного развития, также оригинален, как был самобытен в прошлом. Историк архитектуры Руслан Мурадов продолжает рассказывать об этом. Предыдущая часть здесь.
Первая мировая, а затем и Гражданская война в России почти на десять лет парализовали Ашхабад. Его население резко сократилось, а строительство не велось вовсе. Потрясения в общественно-политической жизни города начались в 1917 году, после упразднения Российской империи в ходе Февральской революции и последовавшего вслед за этим краха всех государственных институтов. В условиях острого экономического кризиса и растущей социальной напряженности возникли массовые беспорядки. Наряду с представителями Временного правительства Керенского действовали революционные силы, возникло национальное движение туркмен за свою независимость.
22 ноября 1917 года небольшой местной группе большевиков удалось захватить власть в Ашхабаде, но их политика привела к восстанию русских рабочих и туркмен Асхабадского уезда, вспыхнувшему 17 июня 1918 года. Несмотря на попытки большевиков ввести в городе военно-осадное положение, после ожесточенных уличных боев 11-12 июля на смену их диктатуре пришло временное правительство Закаспийской области, поддержанное Великобританией, которая уже в августе начала военную интервенцию. Но успехи красных на основных фронтах Гражданской войны, охватившей всю бывшую империю, побудили англичан в апреле 1919 года вывести свои войска, а 8 июля город, все еще находившийся в руках «белого правительства», был сдан без боя наступавшим частям Красной армии.
Новыми властями город был сразу переименован в Полторацкий – в память об одном из местных большевиков Павле Поторацком, убитом летом 1918 года в Мерве. Это название вскоре приобрело более краткую форму – Полторацк. Город оставался административным центром Закаспийской области, которая в 1921 году была переименована в Туркменскую область.
В условиях так называемого военного коммунизма почти изолированный от центра России Полторацк испытывал острую нужду в предметах первейшей необходимости. Внешнеторговые связи были разорваны, из всех попыток возобновить деятельность местных промышленных предприятий удалась лишь постройка стекольного завода. Город начал оправляться от разрухи только в 1922 году. Медленно оживала торговля, развивалась кооперация. Центральная часть бывшего Асхабада утратила былой аристократический лоск, фасады общественных зданий преобразились за счет обилия красных транспарантов с различными лозунгами и названиями советских организаций.
Новый этап развития города начался лишь после того, как образованная в результате национального размежевания Средней Азии Туркменская республика вошла в состав Советского Союза, а Полторацк в феврале 1925 г. был провозглашен ее столицей.
Получив новый статус, город начал выходить из оцепенения, вызванного последствиями недавней войны. Все сохранившиеся объекты частной собственности, кроме жилищ, были национализированы, повсеместно началась их реконструкция. Капитальные дома в центральной части города заняли в основном правительственные и просветительские учреждения. Церкви и мечети закрыли и приспособили под светские нужды. Восстанавливалась промышленность, быстро прибывало население. Состав его менялся, так как бывший транзитный пункт, через который шла активная торговля с Персией, превратился в более замкнутый и ориентированный на индустриализацию социалистический город.
В 1927 году было решено восстановить старые названия Полторацка и других наспех переименованных туркменских городов, «считаясь с тем, – говорилось в соответствующем постановлении, – что переименования среди коренного населения не привились и население продолжает именовать указанные населенные пункты их прежними наименованиями». Так Ашхабад вновь обрел свое историческое имя. К тому времени он представлял из себя уже достаточно благоустроенный город. В 1930 году впервые стали покрывать улицы асфальтом. Еще раньше на смену конному транспорту пришли маршрутные автобусы. Подросли деревья, восстановив и расширив прежний зеленый фонд. Улучшилось водоснабжение. Для этого от багирских источников и от кяриза Гями к городу проложили водоводы, а речку Ашхабадку заключили в трубу.
В течение 1929-1937 годов появились промышленные предприятия, определившие экономический профиль Ашхабада и его специализацию на легкой, пищевой, строительной и металлообрабатывающей промышленности. Поощрялось индивидуальное жилищное строительство, в результате чего территория города за десять лет почти удвоилась. Несмотря на то, что в 1929 году Ашхабад пережил ощутимое землетрясение, которое обошлось без жертв, но вызвало повреждения большого числа домов, до 1934 года строительство велось без учета сейсмичности. Однако и те меры, которые принимались после утверждения специальных проектно-строительных норм, как выяснилось позже, были далеко недостаточными. На этом фоне выделяется комплекс текстильной фабрики, построенной в 1925-1929 годах под руководством выдающегося русского ученого в области строительных конструкций, профессора Всеволода Келдыша. Разработанный им метод расчета сверхпрочных железобетонных структур был применен в этом проекте и успешно выдержал серьезнейшее испытание – десятибалльное землетрясение 1948 года.
На смену конструктивизму в тридцатые годы пришла «упрощенная классика». Теперь знаковые ашхабадские постройки несли в своем облике целый набор символов, которые должны были означать приметы новой жизни и связь с традициями. Первый и наиболее яркий объект такого рода – памятник Ленину (автор Александр Карелин, 1924-1927) в сквере, разбитом на месте бывшей Гимназической площади, облицованный полихромными майоликовыми плитками, которые имитируют орнаменты туркменских ковров. Вслед за аскетичными «домами нового быта» и «дворцами культуры» появились более монументальные и презентабельные административные здания, гостиница «Дом Советов», педагогический институт, новый железнодорожный вокзал, музыкальное училище. Все они украшались колоннадами в духе неоклассицизма или стрельчатыми аркадами. Важным событием архитектурной истории Ашхабада стал всесоюзный конкурс на лучший проект Государственного театра, объявленный в 1934 году, в котором приняли участие крупнейшие советские архитекторы того времени – академики Алексей Щусев, Иван Фомин, Владимир Щуко, а также их более молодые коллеги.
В годы Великой Отечественной войны Ашхабад был глубоким тылом, но тысячи жителей города ушли на фронт. По железной дороге через туркменскую столицу из Сибири и Средней Азии шли боеприпасы и продовольствие для поддержки армии во время битвы за Кавказ. Некоторые ашхабадские предприятия перестроились на военные заказы. Кроме того, в город был эвакуирован ряд предприятий и учреждений из прифронтовой зоны (в частности, Московский государственный университет, Киевская киностудия), сюда прибыло около 8 тысяч беженцев, расквартированных в домах ашхабадцев.
Среди тех, кто волею судеб попал тогда в Ашхабад, оказалось немало незаурядных людей, повлиявших на культурную жизнь города, сыгравших заметную роль в воспитании молодого поколения национальных деятелей искусства и науки. Будущий академик и лауреат Нобелевской премии мира Андрей Сахаров начинал здесь свои исследования по термоядерной физике. Русский писатель Юрий Олеша плодотворно сотрудничал с ашхабадским Пушкинским театром. В 1944 г. украинский режиссер Марк Донской снял здесь свою знаменитую картину «Радуга», которую Американская киноакадемия отметила «Оскаром» в номинации «лучший иностранный фильм года». Навсегда оставшийся жить в Ашхабаде нейрохирург и санскритолог, академик Борис Смирнов переводил на русский язык философские тексты древнеиндийского эпоса «Махабхарата». Это лишь самые известные имена.
В первые послевоенные годы стал намечаться подъем строительной активности в Ашхабаде – весьма благополучном на фоне разрушенных войной городов европейской части страны. Предусматривалось возведение новых индустриальных зданий, учебных заведений, больниц и других социально ориентированных объектов. Расширялось государственное жилищное строительство. Однако неожиданное стихийное бедствие прервало эту работу, нанеся городу непоправимый ущерб.
